Прошло почти пять лет после произошедшего финансового кризиса, который заставил мир окунуться в состояние депрессии, однако либералистическая парадигма все еще доминирует в экономической мысли.
Современные последователи неоклассической экономической школы, исходящей из принципа свободной конкуренции, продолжают учение Адама Смита о невидимой руке рынка, используя в большей мере количественный анализ и математические модели. Классическая теория утверждает, что рынки стремятся к естественному равновесию. Теория экономического равновесия предполагает, что единый организм равновесной экономики обеспечит оптимальное распределение инвестиционных капиталов и получаемых доходов. И даже если абсолютный идеал никогда не будет достигнут, рыночный механизм стремящийся к устранению дисбалансов обеспечит равенство доходов и расходов в соответствии с логикой рынка.
Любой, кто размышлял над недавними финансовыми трудностями, может дискредитировать классические представления, во многих аспектах не способных дать адекватное объяснение происходящим кризисным процессам. По сей день Федеральная Резервная Система и Европейский Центральный Банк выстраивают регулирующий процесс исходя из так называемой модели общего равновесия экономики. В подобных моделях финансовые пирамиды достигают огромных размеров, в этих моделях не существует такого понятия, как международный рынок производных финансовых инструментов, вопреки очевидной действительности одного из них общей номинальной стоимостью порядка $700 триллионов.
Экономическая теория пытается достаточно глубоко развить реалистические альтернативы выхода из длительного состояния макроэкономического неравновесия. И история говорит нам о том, что они могут быть найдены. В 1950 г. в то время как современные экономисты высказывали сомнения по поводу некоторых оснований теории равновесия, другие ученые изучали движение воздуха в атмосфере, двигаясь совсем в другом направлении.
Преобладающая парадигма
Каким образом воздух двигается вокруг планеты? В 1735 году Джордж Хедли, английский юрист и ученый-любитель предложил модель, которая и стала основной парадигмой: более теплый воздух в районе экватора поднимается вверх, движется в слое тропосферы к полюсам, и затем ближе к полюсу воздушные массы опускаются из-за охлаждения, после чего возвращается к экватору.
Действительно, баланс Хедли был настолько идеальным, что ученым потребовалось приблизительно столетие, чтобы заметить, что это утверждение было не во всем верным или, по крайней мере, серьезно не дополненным.
Фактически, циклический поток Хедли охватывал приблизительный отрезок от линии экватора до 30̊ широт - это район Флориды в северном полушарии и Южной Африки в южном. За пределами средних широты нет никакого устойчивого равновесия, кроме непрерывно сменяющих друг друга штормов и погодных фронтов, блуждающих циклонов и антициклонов.
Штормы и погодные фронты это лишь незначительные “детали” общего атмосферного потока. Вихревые воздушные потоки, которые мчатся вокруг планеты на большой высоте, не могут оставаться устойчивыми. Им свойственна постоянная тенденция передвигаться с севера на юг, создавая на небе волнистый рисунок. В конечном счете это явление, возникает в результате «бароклинной неустойчивости», когда волновые возмущения в основном атмосферном переносе, создают огромные циркулирующие вихревые потоки воздуха, которые дрейфуют через средние широты, перемещая нагретый воздух и влагу по всей протяженности планеты, тем самым вызывая непредсказуемую погоду.
Атмосферные потоки
Э. Филиппс провел эксперимент, в котором воздух пребывал сначала в состоянии покоя, а затем постепенно ускорялся в соответствии силой вращения Земли - воздушная масса приходила в движение, поскольку перепад температур заставлял воздух подниматься и опускаться, а также горизонтально перемещаться. Эксперимент, который длился 12 часов, показал, что градиент температур и термальные ветра действительно объясняют основополагающий характер атмосферных потоков. Таким образом, стабильные потоки имеют тенденцию преобразовываться в циклоны, штормы, атмосферные фронта, становиться такими, какими мы их видим.
Естественно интересно узнать, мог ли подобный механизм рождать финансовые кризисы и деловые циклы, которые символизируют экономическую “погоду”. К сожалению, современная теория не дает ответа на этот вопрос.
В то время как оценка неустойчивости подталкивала атмосферную науку вперед, экономика загнала себя в жесткие рамки. За один год до эксперимента Э. Филиппса, экономисты Эрроу Кеннет и Жерар Дебрё предложили математические доказательства, в которых говорилось о том, что у абстрактной модели рынка действительно есть равновесие с определенными “оптимальными” свойствами. Все же, в ходе исследований в 1970-х годах установили, что это равновесие, как правило, неустойчиво - и должно иметь тенденцию к преобразованию точно так же, как вихревой поток Хэдли, но теоретики по большей части просто проигнорировали этот неудобный факт и продолжили развитие в прежнем русле. Многое еще нужно было сделать.
Американский экономист Милтон Фридман придал этому следующее значение: «Изучение стабильности постоянного равновесия не так важно, потому что очевидно, что экономика стабильна», - считал он. Фридман был откровенно не последователен и не убедителен в своей аргументации, поэтому я не уверен в том, что он действительно верил в то, что говорил. Но многие экономисты сегодня действуют именно в этом направлении.
Это очень плохо, потому что поиск источников нестабильности как раз может помочь теории финансов достичь концептуальной консолидации, похожей на ту, что достигли ученые в области атмосферных наук в 1950 году. Экономисты должны признать, что равновесные свойства не присуще всем явлениям, равновесие не может охватить все сферы или очень многие, и что естественные элементы нестабильности, неустойчивости, турбулентности, вызывают последствия гораздо более серьезные и непредсказуемые.
- Журнал "ForexInvest #6"
